Это сейчас он узнаваемый и любимый актер на всем постсоветском пространстве, блестящий пародист из «Большой разницы». А было время, когда забавный и шустрый клоун Виктор Андриенко появился на украинском телевидении, оно было скучным и пресным, а народ развлекали только прямые трансляции реалити-шоу из Верховной Рады. Молодой энергичный актер решает, что он изменит ситуацию и сделает досуг украинцев более разнообразным. Виктор надевает на себя и своих коллег длинные бутафорские носы, и они валяют дурака перед камерой. Так появляется известное «Шоу долгоносиков». Зрители полюбили проект, а Виктора стали называть главным долгоносиком страны
Но всеукраинская популярность сыграла с Андриенко злую шутку — его стали воспринимать как актера одной роли. Все забыли о том, что он прекрасный режиссер, актер театра и кино и даже замечательный каскадер. Ему пришлось избавляться от имиджа дурачка с длинным носом. И это ему удалось. Виктор живет полной актерской жизнью.
— Скажите, «долгоносик» мешал вам жить?
— Это случается практически с каждым артистом: сыграл злодея — тебя начинают воспринимать как злодея. Но одно дело, когда партсобрание решает, кого тебе играть и какой к тебе будет ярлык приклеен, и совсем другое, когда зрители мыслят стереотипами. Доказывать свою всеядность ты можешь только такими программами, как «Большая разница», где за один концерт предстаешь перед зрителем в нескольких образах. Я не стал актером разных жанров внезапно, и в театре я же не долгоносика играл — у меня были и драматические роли, и комедийные… Долгоносик — это не первое преследование. Сложность была, когда я с 1978 года работал каскадером, а потом в театре актером, а все друзья и коллеги продолжали воспринимать меня как каскадера. Трудно было сломать стереотип и объяснить людям, что я могу быть другим. Я играл у Хейфица, который не знал меня как каскадера, и у многих других режиссеров. В 1982-м, когда я стал работать у Давида Черкасского в мультиках, произошли встречи с такими актерами, как Семен Фарада, Сева Абдулов… Это позволило мне немного отклеить каскадерское клише.
— А какие нравится жизни переживать, характеры показывать? Говорят, что позитивные персонажи — слишком скучны...
— Нужно искать в добром зло, а в злом добро. Ко мне как-то обратился друг и попросил совета, как ему играть сумасшедшего. Я сказал: «Все знают, что ты будешь играть сумасшедшего, все тебя будут отыгрывать как сумасшедшего, все тебя будут снимать как сумасшедшего — значит, ничего не играй. Показывай небольшие странности, но сильно не переигрывай, не утрируй.
— Мне недавно рассказали историю, как один молодой актер, чтобы вжиться в образ как раз сумасшедшего провел три недели в доме для душевнобольных. А вы предпринимаете что-то радикальное, чтобы лучше понять персонаж?
— Иногда это просто невозможно — когда я играл Броневого, то я не мог жить в его доме или общаться с ним на репетициях. У нас не то, что нет возможности — нет времени, ведь ты узнаешь, кого будешь играть, максимум за неделю, минимум за три дня. Как-то я уже собирался уходить со съемок, но меня задержали: «Нужно играть Сергея Шойгу! (министр МЧС РФ. — А. С.)». Как? Я же не готовился! У меня другая роль! Я его и не видел никогда, Шойгу вашего! За пятнадцать минут я его посмотрел, меня загримировали и ткнули в кадр. Бывают и такие ситуации. А бывает так, что долго входишь в образ и ничего не получается, а потом раз — и сделал. «Большая разница» — это настоящий российский проект. Участвуя в нем, можно многое узнать об известных людях — как себя ведет, что любит, что собою представляет, все то, чего не пишут в Интернете и не показывают по телевизору. Участники и организаторы передач знают многих героев непосредственно, рассказывают об их особенностях. А когда мне дали играть Лужкова, спрашиваю: «Почему Лужкова?». А они отвечают: «Тебе квартира в Москве не нужна — играй». Дали играть — играю, времени на репетиции нет ни у кого. Нужно работать быстро, иначе ты не профессионал.
— А вы согласны с тем, что юмористы очень грустные в жизни?
— Да, согласен, нельзя двадцать четыре часа в сутки смеяться и кого-то веселить. У нас тоже должен быть отдых, поэтому грусть — это своеобразная биологическая защита. Я, конечно, грустный, но не такой, как Семен Альтов.
— Наверное, окружающие постоянно ждут шутовского поведения?
— Моя профессия, такая же, как и любая другая, — сантехник же не живет возле унитаза, не чинит его круглые сутки. Естественно, что зрители всегда ждут комедийных экспромтов, а близкие друзья понимают, что есть работа и есть повседневная жизнь со своими проблемами и радостями. Исключение составляют только гении, такие, как Армен Джигарханян, они и на сцене органичны, и в жизни.
— А свое умение быстро среагировать на ситуацию, перевоплотиться, используете в жизни?
— Когда в Одессу впервые приехали, у нас часто случались недоразумения — то бабка в трамвае на тебя накричит, то продавщица на «Привозе». Первое время я извинялся, отходил в сторонку, но, как оказалось позже, в Одессе так общаются. Потом научился на возмущение бабок отвечать: «Че надо? Че такое? Чето не нравится?», и все стало хорошо. Был случай, когда тетка орала и не могла остановиться. Чем больше я старался интеллигентно попросить замолчать, тем больше было крика. А потом я стал орать вместе с ней, и как только она замолкала — я тоже переставал кричать. Она растерялась, ведь не ожидала такой реакции, и все что ей пришло в голову сделать — это убежать. Действительно, актерское мастерство часто приходило на выручку. Например, когда я вел лото «Забаву», то перед программой общался с людьми. Если я с ними не поваляю дурака перед самым началом, то мне придется сложнее в эфире. Самое интересное, что люди, с которыми я шутил, чаще всего выигрывали — у них появлялся хороший настрой и пропадал страх перед игрой.
— В чем основная сложность профессии?
— Когда у тебя в жизни происходят трагедии, например, умирают близкие или друзья, а тебе приходится веселиться и шутить... Но это такая работа, и не важно, что у тебя на душе. Ты остаешься наедине со своей болью, есть два человека — тот, который улыбается, и тот, кто плачет. Но в такой ситуации часто на выручку приходят коллеги, так как каждый из нас сталкивался с подобным. Был случай, когда у моего знакомого от стресса пропал голос, и мы его озвучивали.
— Работа актера — это ремесло или состояние души?
— Без души нельзя ничего сделать. Когда я жил в Одессе, у меня был знакомый сапожник Боря, о котором говорили: «Если Боря будет на небе, а не на земле, он все равно будет хорошим сапожником, ведь он терпеть не может пыльных туфель». Был Женя — он хорошо делал «бруки», когда мы к нему приходили, он спрашивал: «Вам по квитанции или хорошо?». Когда просили без квитанции, он вкладывал душу. Если не вкладывать частицу своего сердца, то ничего не выйдет в любой профессии.
— А есть востребованность или всегда сложно найти достойную работу?
— Она есть всегда, если говорить о профессии актера развлекательного жанра. Еще Станиславский говорил, что человек должен прийти в театр — расслабиться и задуматься. Театр «Современник» хорошо справлялся с этой задачей раньше, как дела сейчас у них, не знаю. Их зрители могли смеяться целый спектакль, а под конец размышлять о смысле жизни. Независимо от власти и социального строя, всегда нужны люди, которые умеют расслабить. Я отказался от шуток на политическую тему, хотя этим можно хорошо зарабатывать. Мне это не интересно, даже за деньги. Мне нравятся программы, которые будут смешны много лет, а не только в период правления определенного политика. Привлекает социальная тематика, быт. Со временем может поменяться только форма, а содержание остается неизменным. Как говорится, Шекспир уже все сказал. Во все времена люди переживают одни и те же проблемы, другое дело, как ты это показываешь. И самое важное — наша профессия позволяет людям преодолевать трудности. Как-то ко мне подошел человек и поблагодарил за то, что я придумал программу, которая помогла ему пережить трагедию — он потерял семью. «Долгоносики» помогают на время забыть обо всех проблемах, отвлечься, развеять грусть. И в период, когда на нашем телевидении не было других юмористических шоу, психологический релакс создавала только наша программа. Но если рынок не занят, это не значит, что можно делать все, что угодно. Качество — это самое главное. Несколько лет назад один мой друг предлагал хорошее дорогое оборудование для телевидения, но его никто не покупал. Все говорили: «А зачем? Лучше купить попроще и подешевле!». Потом Михалков заявил: «Ребята, давайте будем делать качественное кино!». И у него теперь нет отбоя от покупателей, ведь выросли требования по качеству.
— Почему вы уехали в Москву? В Украине нечего делать?
— Я не могу понять одного — почему в Москве я востребован, а здесь нет. Мне звонит знакомый и говорит, что предложил мою кандидатуру на одну из юмористических программ, и они со скрипом согласились. Я в шоке! Почему со скрипом? Если бы я не уехал, то в Украине появились бы слухи, что я некоммуникабелен, неинтересен… Во-первых, известный человек — это уже популярность, передача легче пойдет. Почему в этом проекте со мной люди работают, а на другие «берут со скрипом»? Это решение не зрителя, не зритель выбирает артистов.
— Чем вас привлекает проект «Большая разница»?
— Это новый продукт, где работают интересные и талантливые люди. «Большая разница» соединила стиль КВН и традиционных юмористических капустников. Александр Цекало создал гремучую смесь юмора и шоу. Очень важно, что это не просто забавная передача, а качественный продукт, который продержится на экране не один год. Это доказывает появление украинских, белорусских версий проекта. Ведь ни один фестиваль не позволяет актеру заработать, там дают только призы и грамоты, а Цекало придумал замечательную вещь — в его проекте молодые талантливые ребята могут получить хорошую работу. А не так, как в других проектах, — человека сорвали с работы слесаря или продавца, сказали, что хороший актер, он и поверил, а потом о нем забыли и пошли новых искать. Кроме того, проект ценен тем, что артист сразу видит реакцию зрителя. Когда я выхожу на сцену и наблюдаю за реакцией людей, то понимаю, что все делаю правильно, и мое творчество нужно людям. А вызвать улыбку у одесского зрителя ой как непросто! Я это узнал, проработав несколько лет в Одесской филармонии. Вспоминаю, когда мы с ребятами впервые приехали, нас директор сразу же вывел на сцену. Объявили бесплатный концерт, а когда зрители стали громко аплодировать, директор бегал и кричал: «Как же так! Я теряю свои деньги!». Мне задали вопрос на форуме: «Почему для концерта выбрали Одессу, а не Запорожье?» Я ответил: «Если вы прошли в Одессе, то вы можете смело лететь на Марс или в Запорожье!». В этом городе нужно уметь не просто стать звездой, а еще и сохранить любовь зрителя, не «зазвездиться».
— И как вам это удалось?
— У меня были хорошие партнеры по игре, мы работали и понимали друг друга, а не доказывали, кто лучше и популярнее. Каждый артист должен пройти через звездную болезнь. Я уже ею переболел и снова не подхвачу, ведь это возрастное заболевание. В проекте «Большая разница» нет звездных болезней даже у очень сильных артистов, ведь все мы работаем за одну общую идею и все переживаем, чтоб продукт получился качественным. Тут не до капризов!
— Отдыхать успеваете?
— Редко получается, но когда выпадает случай — обязательно пользуюсь моментом. Недавно поехал в Крым на переговоры и решил соединить работу с отдыхом. А в основном мотаюсь с одних съемок на следующие, из одного города в другой. Очень люблю ездить в Карпаты — это одно из мест, которое помогает мне восстановить силы. А в Одессу нужно приезжать просто так, с друзьями, и набираться позитива.
— Расскажите о том времени, когда жили в Одессе.
— Ой, воспоминаний очень много… Сидели вчера на Гаваной... В этом доме я как-то зашел с Чигляевым в гости к Саше Завильену — автору «Городка», и остался на месяц. Жили втроем на одном диване. Кто первый успевал захватить стул… остальные клали ноги на кресло. В таких позах жили и были счастливы. Сейчас Завильен живет по-другому. Но я так не живу.
— Есть любимые места в Одессе?
— Мне нравится бульвар с Апельсином, Одесская филармония… Мне тут все нравится! Одесса — это не город, это люди.
Комментариев нет:
Отправить комментарий